![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Жизнь без интернета
Кофейный аромат Лондона
"Иногда я всовываю голову в кружок политических деятелей у Уилла или с превеликим вниманием слушаю речи, которые ведутся в маленьком избранном обществе. Иногда я выкуриваю у Чайлда и, делая вид, что обращаю внимание только на почтальона, слушаю разговоры за всеми столами в зале. Воскресными вечерами я появляюсь в кофейне Сент-Джеймс и порой присоединяюсь маленькому комитету политиков во внутренней комнате на правах того, кто приходит послушать и набраться ума. Мое лицо настолько же примелькалось в Греке, и в Дереве какао..."
Такой заметкой о жизни Лондона "Спектейтор" открыл свой первый номер в 1711 году и нет ничего удивительного в том, что именно с описания кофеен Лондона начало жизнь новое периодическое издание. К началу XVIII века в городе насчитывалось более двух тысяч кофе-хаузов, каждом из которых можно было посидеть, посудачить, встретиться с друзьями, совершить сделку, написать памфлет и почитать газету.
"Иностранцы отмечали, что кофейни - самое яркое из всего, что отличает Лондон от прочих городов, что они суть подлинные жилища лондонцев и что человек, которому нужно разыскать того или иного джентльмена, обычно интересуется не тем, на какой улице он живет - на Флит-стрит или на Чансери-лейн, - а тем, какую кофейню он посещает - "Грека" или "Радугу"".
Знаменитый врач Джон Редклиф, живший на Боу-стрит, ездил в кофе-хауз Гаррауэя, находившуюся довольно далеко - на Чейндж-элли близ Корнхилла, - где его "всегда можно было найти за определенным столом в окружении хирургов и аптекарей". Он приурочивал свои посещения "к часу, когда биржа была полна", несомненно, рассчитывая на внимание со стороны богатых коммерсантов и брокеров.
В других кофейнях юристы встречались с клиентами, брокеры встречались друг с другом, коммерсанты пили кофе с покупателями, политики пили чай с журналистами. Кофе-хауз "Виргиния и Мэриленд" на Треднидл-стрит, став признанным центром встреч для тех, кто вел дела с Россией, изменила название на "Балтику". Кофейня "Иерусалим" на Корнхилле была центром вест-индской торговли, заведение "У Батсона" на том же Корнхилле было своего рода "консультационной комнатой" для врачей, принимавших пациентов в Сити. Кофе-хауз "У Старого Слотера" на Сент-Мартин-лейн приобрела известность как прибежище лондонских художников. В кофейне "Сент-Джеймс" на Сент-Джеймс-стрит собирались виги, а дальше по той же улице в "Дереве какао" на углу Пэлл-Мэлл - тори и якобиты. "Грек" в Девер-корте привечал юристов, острословы и писатели облюбовали заведение "У Уилла" на северной стороне Расселл-стрит близ Ковент-гардена. Была даже плавучая кофейня - судно "Каприз", которое стояло на приколе у Сомерсет-хауза. "Большое, как военный корабль", оно было разделено на несколько залов, где подавали кофе, чай и спиртные напитки. Подобно многим лондонским заведениям на реке, оно вначале привлекало фешенебельную клиентуру, но постепенно становилось прибежищем пьяниц и прочей сомнительной публики, пока не превратилось, по сути, в плавучий бордель В конце-концов изрядно прогнившее судно было продано на дрова.
Где бы ни находились кофе-хаузы, на воде или на суше, они не сверкали безупречной чистотой, и в них сильно разило табаком. Во многих из них деревянный пол был посыпан песком.
Но кофейня была и местом торгов, и джентльменам было неважно, что стол весь в пятнах и пол заплеван, главное успеть подать заявку до тех пор пока не выгорит дюйм свечи. Такие торги получили название inch-of-candle sale, а горячий кофе и булочки были призваны "подогреть" покупателей.
Отношение к кофейням среди горожан, как водится, было разным. Врачи кофе хвалили, т.к. видели в нем альтернативу алкоголю, а король кофе ругал,как ни странно, ровно за то же за что врачи хвалили. Почтенные кумушки кофе проклинали и видели в нем причину семейных, в том числе интимных, проблем, а кофеманы оправдывались, мол, тут - в кофейне, хоть поговорить можно, а дома жена трещит без умолку.
Но не все считали, что кофе убивает мужскую силу, некоторые полагали, что кофе, как и шоколад, является афродизиаком и создавали на основе кофе-хаузов настоящие "Храмы Венеры". Узнать их было просто - только на подобных заведениях можно было увидеть вывеску, на которой кофейник держала изящная женская рука. Сезар де Соссюр обнаружил скопление таких заведений в Ковент-гарден, "где посетителей обслуживала красивая, опрятная, изысканно одетая и приветливая, но очень опасная нимфа".
Неспроста. ой неспроста Драйден там ошивался.
по книгам: "Акройд "Лондон. Биография" и Уоллер "Лондон 1700"
"Иногда я всовываю голову в кружок политических деятелей у Уилла или с превеликим вниманием слушаю речи, которые ведутся в маленьком избранном обществе. Иногда я выкуриваю у Чайлда и, делая вид, что обращаю внимание только на почтальона, слушаю разговоры за всеми столами в зале. Воскресными вечерами я появляюсь в кофейне Сент-Джеймс и порой присоединяюсь маленькому комитету политиков во внутренней комнате на правах того, кто приходит послушать и набраться ума. Мое лицо настолько же примелькалось в Греке, и в Дереве какао..."
Такой заметкой о жизни Лондона "Спектейтор" открыл свой первый номер в 1711 году и нет ничего удивительного в том, что именно с описания кофеен Лондона начало жизнь новое периодическое издание. К началу XVIII века в городе насчитывалось более двух тысяч кофе-хаузов, каждом из которых можно было посидеть, посудачить, встретиться с друзьями, совершить сделку, написать памфлет и почитать газету.
"Иностранцы отмечали, что кофейни - самое яркое из всего, что отличает Лондон от прочих городов, что они суть подлинные жилища лондонцев и что человек, которому нужно разыскать того или иного джентльмена, обычно интересуется не тем, на какой улице он живет - на Флит-стрит или на Чансери-лейн, - а тем, какую кофейню он посещает - "Грека" или "Радугу"".
Знаменитый врач Джон Редклиф, живший на Боу-стрит, ездил в кофе-хауз Гаррауэя, находившуюся довольно далеко - на Чейндж-элли близ Корнхилла, - где его "всегда можно было найти за определенным столом в окружении хирургов и аптекарей". Он приурочивал свои посещения "к часу, когда биржа была полна", несомненно, рассчитывая на внимание со стороны богатых коммерсантов и брокеров.
В других кофейнях юристы встречались с клиентами, брокеры встречались друг с другом, коммерсанты пили кофе с покупателями, политики пили чай с журналистами. Кофе-хауз "Виргиния и Мэриленд" на Треднидл-стрит, став признанным центром встреч для тех, кто вел дела с Россией, изменила название на "Балтику". Кофейня "Иерусалим" на Корнхилле была центром вест-индской торговли, заведение "У Батсона" на том же Корнхилле было своего рода "консультационной комнатой" для врачей, принимавших пациентов в Сити. Кофе-хауз "У Старого Слотера" на Сент-Мартин-лейн приобрела известность как прибежище лондонских художников. В кофейне "Сент-Джеймс" на Сент-Джеймс-стрит собирались виги, а дальше по той же улице в "Дереве какао" на углу Пэлл-Мэлл - тори и якобиты. "Грек" в Девер-корте привечал юристов, острословы и писатели облюбовали заведение "У Уилла" на северной стороне Расселл-стрит близ Ковент-гардена. Была даже плавучая кофейня - судно "Каприз", которое стояло на приколе у Сомерсет-хауза. "Большое, как военный корабль", оно было разделено на несколько залов, где подавали кофе, чай и спиртные напитки. Подобно многим лондонским заведениям на реке, оно вначале привлекало фешенебельную клиентуру, но постепенно становилось прибежищем пьяниц и прочей сомнительной публики, пока не превратилось, по сути, в плавучий бордель В конце-концов изрядно прогнившее судно было продано на дрова.
Где бы ни находились кофе-хаузы, на воде или на суше, они не сверкали безупречной чистотой, и в них сильно разило табаком. Во многих из них деревянный пол был посыпан песком.
Но кофейня была и местом торгов, и джентльменам было неважно, что стол весь в пятнах и пол заплеван, главное успеть подать заявку до тех пор пока не выгорит дюйм свечи. Такие торги получили название inch-of-candle sale, а горячий кофе и булочки были призваны "подогреть" покупателей.
Отношение к кофейням среди горожан, как водится, было разным. Врачи кофе хвалили, т.к. видели в нем альтернативу алкоголю, а король кофе ругал,как ни странно, ровно за то же за что врачи хвалили. Почтенные кумушки кофе проклинали и видели в нем причину семейных, в том числе интимных, проблем, а кофеманы оправдывались, мол, тут - в кофейне, хоть поговорить можно, а дома жена трещит без умолку.
Но не все считали, что кофе убивает мужскую силу, некоторые полагали, что кофе, как и шоколад, является афродизиаком и создавали на основе кофе-хаузов настоящие "Храмы Венеры". Узнать их было просто - только на подобных заведениях можно было увидеть вывеску, на которой кофейник держала изящная женская рука. Сезар де Соссюр обнаружил скопление таких заведений в Ковент-гарден, "где посетителей обслуживала красивая, опрятная, изысканно одетая и приветливая, но очень опасная нимфа".
Неспроста. ой неспроста Драйден там ошивался.
по книгам: "Акройд "Лондон. Биография" и Уоллер "Лондон 1700"