Die Schicksalskreuzung

Надо же... прошло целых четыре года, с тех пор как я это публиковала в последний раз. Ну и что такого? По-сути, этому тексту уже 350 лет, а он актуален словно написанный вчера. И, поскольку не все мои друзья этот текст читали, я позволю себе его разместить еще раз.
Итак:

Доктор Александр Бендо.
Врач и астролог.
Tower street, недалеко от таверны "У черного лебедя".

Лечение от таких заболеваний как: "страшная английская болезнь" - цинга, малокровие, слабость, воспаления желудка, почек, селезенки, печени и в особенности - от женских недомоганий.

"Всем - господам, дамам и - остальным, все равно - из Лондона ли , деревни или города.

Александр Бендо желает всем здоровья и благосостояния.
( Read more... )

Перевод "обращения доктора Бендо к горожанам" his_earlship

Периодически заглядывая в виртуальный невод на предмет поиска свежих фактов о Милорде (хе-хе) обнаруживаю, что одна маленькая неточность разрослась до довольно серьезной ошибки. Речь идет о портрете Уильяма Виссинга "Юноша в римских доспехах", который с некоторых пор гуляет в сети в качестве портрета Джона Уилмота, второго графа Рочестр. Вот об этом:




Пора исправить ошибку, а то некоторые уже вдохновенно пишут, что это, мол, юный Джонни 1665 года розлива. Враки.
Для начала надо бы покаяться. Да. Вовремя неисправленная неточность - est mea culpa. А дело было так:
( Read more... )

Rochester in London to his wife

spring 1679

Deare Wife
I have noe news for you but that London grows very tiresome and I long to see you, but things are now reduc'd to that extremity on all sides that a man dares nott torne his back for feare of being hang'd, an ill accident to bee avoyded by all prudent persons & therefore by

Y humble servant
Rochester".

Дорогая жена, никаких новостей у меня нет - кроме той, что Лондон мне очень докучает и мое самое большое желание - это поскорее увидеть вас.
Но проблемы со всех сторон настолько обострились, что я не посмею повернуться к ним спиной из страха быть повешенным: такую неприятность умный человек должен избегать, что и попытается сделать ваш покорный слуга
Рочестер.


Перевод his_earlship

Эта коротенькая записочка была написана в период антикатолической истерии на почве "разоблачения папистского заговора". Тема животрепещущая для каждого англичанина, особенно если оный англичанин имел семью, жену католичку и подозрительное прошлое. Нет-нет. Я не имею в виду Его Величество. Все сказанное относится исключительно к Лорду Рочестеру. Леди имела неосторожность принять католичество, впрочем, эту политическую ошибку делали многие и ее надо было разрешать. ( Read more... )


мда... Вот так всегда, задумаешь веселые картинки показать, а в этоге получается губодуйство на грустные темы. Не то, чтобы исправляюсь, но выполняю задуманное. Эту запись сопровождаю картинкой про новогодний подарок. А остальные поберегу для публикации писем к Савилю, наполненных убийственной иронией, колких намеков и метких замечаний.


Oates's New-Years gift (London?, 1684?). An engraving of the Devil with Titus Oates, and below it engraved verses entitled 'A dialogue between ye Doctor & ye Devill'

Madam,
So much wit and beauty as you have should think of nothing less than doing miracles, and there cannot be a greater than to continue to love me. Affecting everything is mean, as loving pleasure and being fond where you find merit; but to pick out the wildest and most fantastical odd man alive, and to place your kindness there, is an act so brave and daring as will show the greatness of your spirit and distinguish you in love, as you are in all things else, from womankind. Whether I have made a good argument for myself I leave you to judge, and beg you to believe me whenever I tell you what Mrs. R.(B.-?) is, since I give you so sincere an account of her humblest servant. Remember the hour of a strict account, when both hearts are to be open and we obliged to speak freely, as you ordered it yesterday (for so I must ever call the day I saw you last, since all time between that and the next visit is no part of my life, or at least like a long fit of the falling sickness wherein I am dead to all joy and happiness). Here's a damned impertinent fool bolted in that hinders me from ending my letter. The plague of **** take him and any man or woman alive that take my thoughts off of you. But in the evening I will see you and be happy, in spite of all the fools in the world.

Your humble servant
Rochester



Мадам,
такие ум и красота, коими обладаете Вы, обещали бы отнюдь не осуществление чудес; и что может быть более изумительным, чем продолжать любить меня: потворствовать всяческому увлечению пагубно, как и пристрастие к наслаждению, а Вы любите то, что находите достойным; но выбрать самого необузданного и наиболее эксцентричного из всех живущих мужчин и одарить его своей добротою – деяние настолько отважное и дерзновенное, и обнаруживает такую силу Вашего духа и искушенность в любви, впрочем, какой Вы являетесь и во всех иных отношениях, свойственных женскому полу. Имей я хоть один достойный довод в свою пользу, я бы предоставил Вам судить – и молю Вас поверить мне всякий раз, когда говорю Вам, какова Mrs. R., с тех пор как я изложил Вам - так искренне – суждение смиреннейшего из ее слуг: храните в памяти час полной расплаты, когда оба сердца должны быть распахнуты, и мы обязаны говорить свободно, как Вы повелели вчера, ибо, таким образом, каждый день, когда я вижу Вас, я должен считать последним, поскольку все часы от этой и до следующей встречи не составляют боле мою жизнь или, по меньшей мере, являют затяжной приступ падучей, когда я погребен для всех радостей и счастия. Проклятие! - ворвавшийся наглый болван мешает закончить мое письмо; чума на его голову! и на голову каждого мужчины иль женщины, что осмеливаются отвлечь мои мысли о Вас: но вечером я увижу Вас и буду счастлив назло всем глупцам мира.

ваш покорный слуга,
Рочестер


* перевод NB!


Вот это прелестное, кокетливое - чиф ли я? - письмо, традиционно занимающее раздел "письма к Элизабет Барри" (ну, действительно, кому еще писать то?...), скорее всего было адресовано Джейн Робартс (Робертс) - даме близкой Милорду не только как дама приятная во всех отношениях, но и как друг и как коллега по несчастью прогуливаться по берегам ртутного озера в надежде на исцеление от нехорошего недуга. Именно Джейн, будучи сама дочерью священника - о, времена, о, нравы - познакомила графа Рочестера с Гилбертом, нашим, Бернетом, мастером публицистического свиста, общению с которым Джон Уилмот посвятил последние дни жизни. О жизни Джейн Бернет не писал- наверное этот материал был для него не интересен. Поэтому про нее известно не так уж много. Например то, что она была одной из любовниц Чарльза, актрисой и... ну вот, собственно и все. Даже портреты ее не попадаются на глаза. Кроме одного. Вот им то я и делюсь.

Ta-dam!!!! )))))))))

Anno 1647, on April the 1st, 11h. 7m.a.m., and endued with a noble and fertile muse. The sun governed the horoscope, and the moon ruled the birth house. The conjunction of Venus and Mercury in M. Coeli, in sextile of Luna, aptly denotes his inclination to poetry. The great reception of Sol with Mars and Jupiter posited so near the latter, bestowed a large stock of generous and active spirits, which constantly attended on this native's mind, insomuch that no subject came amiss to him"
The astrologer Gadbury

Часть первая Как всегда, I do it for me. ))( Read more... )



Источники

Частично из книги "A Profane Wit" Джонсона. Частично надуманное исходя из хронологии событий культурной жизни Парижа 1662 года.

Портрет Генриетты кисти Pierre Mignard.

Ушла, ушла по ссылкам, растворилась в любимых образах старой доброй Англии. И вот две кино-пляски вокруг Билля о Престолонаследии. Отец Нации и Дух Времени. Первое до патетического трепета - второе до комка в горле.

The Libertine. (Dunmore/Jeffreys)



Allow me to be frank at the commencement. You will not like me. The gentlemen will be envious and the ladies will be repelled. You will not like me now and you will like me a good deal less as we go on. Ladies, an announcement. I am up for it. All the time. That id not a boast or an opinion. It is bone-hard medical fact. I put it round, you know. And you will watch me putting it round and sigh for it. Don't. It is a deal of trouble for you, and you are better off watching and drawing your conclusions from a distance, than you would be if I got my tarse up your petticoats. Gentlemen, do not despair. I am up for that as well. And the same warning applies. Still your cheesy erections till I've had my say, but later when you shag, and later you will shag, I shall expect it of you, and I will know if you have let me down. I wish you to shag with my homuncular image rattling in your gonads. Feel. . . how it was for me, how it is for me. And ponder. Was that shudder the same shudder he sensed? Did he know something more profound? Or is there some wall of wretchedness that we all batter with our heads at that shining live-long moment? That is it. That is my prologue. Nothing in rhyme. No protestations of modesty. You were not expecting that, I hope. I am John Wilmot. Second Earl of Rochester. And I do not want you to like me.

The Libertine. (Jeffreys)

Allow me to be frank at the commencement: you will not like me. No, I say you will not. The gentlemen will be envious and the ladies will be repelled. You will not like me now and you will like me a good deal less as we go on. Oh yes, I shall do things you will like. You will say “That was a noble impulse in him” or “He played a brave part there,” but DO NOT WARM TO ME, it will not serve. When I become a BIT OF A CHARMER that is your danger sign for it prefaces the change into THE FULL REPTILE a few seconds later. What I require is not your affection but your attention. I must not be ignored or you will find me as troublesome a package of humanity as ever pissed into the Thames. Now. Ladies. An announcement. (He looks around.) I am up for it. All the time. That’s not a boast. Or an opinion. It is bone hard medical fact. I put it around, d’y know? And you will watch me putting it around and sigh for it. Don’t. It is a deal of trouble for you and you are better off watching and drawing your own conclusions from a distance than you would be if I got my tarse pointing up your petticoats. Gentlemen. (He looks around.) Do not despair, I am up for that as well. When the mood is on me. And the same warning applies. Now, gents: if there be vizards in the house, jades, harlots (as how could there not be) leave them be for a moment. Still your cheesy erections till I have had my say. But later when you shag–and later you will shag, I shall expect it of you and I will know if you have let me down–I wish you to shag with my homuncular image rattling in your gonads. Feel how it was for me, how it is for me and ponder. “Was that shudder the same shudder he sensed? Did he know something more profound? Or is there some wall of wretchedness that we all batter with our heads at that shining, livelong moment.” That is it. That is my prologue, nothing in rhyme, certainly no protestations of modesty, you were not expecting that I trust. … I am John Wilmot, Second Earl of Rochester and I do not want you to like me.

Среди пользователей занимающихся историей вопроса только ленивый не делал подборки портретов любовниц Чарльза II. Мне тоже захотелось собрать у себя этот серпентарий, что я и делаю, естественно не без некоторого влияния некоего исторического лица.

У Чарльза II был очень интересный и, на мой искушенный взгляд профессионального любителя, отнюдь не дурной вкус на женщин. Оно и понятно - Король! Не пристало монарху выбирать себе в подруги непривлекательную особу. Но героини его многочисленных романов не только обладали приятной внешностью, но некоторые из были чем-то похожи на монарха. Или мне это так только кажется?

Люси Уолтер. Ровесница принца Чарли, с которым она познакомилась в изгнании в Гааге. Оба были молоды, и у обоих была целая жизнь за плечами и ощущение пустоты грядущего. Странно было в этой ситуации не влюбиться и не натворить дел. Результатом этого нежного увлечения стал нешуточный испуг придворных, решивших, что молодой наследник престола тайно обвенчался с девицей Барлоу - а именно под этим именем Люси гастролировала на континенте - которая, судя по некоторым признакам, уже вовсе и не девица, а будущая мать первенца Чарльза. Первенец (а, по совести говоря, не первенец и был) родился в апреле 1649 года. Через несколько лет Чарльз будет вынужден выкрасть его у Люси, опасаясь влияния ее аморального (ха-ха) поведения на неокрепший ум маленького Джеймса, будущего герцога Монмута.
Пока изгнанный английский Двор метался по ближайшим европейским странам, несчастная Люси устраивала свою жизнь как могла. Среди других мужчин, посещавших мисс Уолтер был и Генри Уилмот - отец Джона Уилмота. Первое время он принимал участие в устройстве ее судьбы, но - характер есть характер - вскоре у него нашлись более увлекательные авантюры. А Люси довелось вернуться в Англию, сидеть в тюрьме, стать презираемой согражданами, как парламентской, так и роялистской направленности, и умереть в 1658 году в возрасте всего 28 лет. В то время говорили, что в могилу ее свела "нехорошая болезнь". А кого она миновала?

Давненько мы не...



( Read more... )